В Новосибирске будущих переводчиков жестового языка знакомят со слепоглухими
Я работаю в Институте социальной реабилитации Новосибирского государственного технического университета (ИСР НГТУ) – переводчиком русского жестового языка (РЖЯ). Кроме того, я являюсь преподавателем РЖЯ. ИСР НГТУ — единственное в регионе специализированное образовательное учреждение, осуществляющее профессиональное обучение лиц с ограниченными возможностями здоровья, в частности в инклюзивной форме. Здесь обучаются более 300 студентов из различных регионов России – от Сочи до Камчатки.
Институт принимает ребят с разными ограничениями здоровья на три уровня: начальное, среднее и высшее профессиональное образование. Здесь реализуются программы по декоративно-прикладному, гуманитарному и техническому направлениям. Я преподаю русский жестовый язык студентам среднего профессионального уровня, обучающимся по специальности «Организация сурдокоммуникаций». На 2014 год мы выпустили уже 4 группы этого профиля.
Не все студенты остались в профессии, лишь несколько выпускников устроены в региональных отделениях ВОГ. Кто-то пошел учиться дальше, кто-то построил семью и нянчит своих детей. Несколько занятий из блока «обучение жестовому языку будущих сурдопереводчиков» (так у них будет прописано в документе, по старинке) я посвящаю знакомству со слепоглухими, с особенностями общения и перевода для этой категории глухих.
Такое знакомство обычно начинается с просмотра фильмов «Сотворившая чудо» (1962) или «Тьма» (2005), которые заставляют задуматься о том, что есть особенные люди, и им тоже нужно общение, поддержка близких и помощь грамотных специалистов. Затем коротко освещаю теоретические вопросы, связанные с этимологией слепоглухоты, реабилитацией таких людей, рассказываю о существующих технических и бытовых средствах реабилитации, показываю несколько видеороликов, с этим связанных («Ушер-форум», «Курс послушания»). Перед встречей с настоящими слепоглухими я даю возможность студентам «побывать в их шкуре». Ребята разбиваются на пары, один из них завязывает глаза шарфом, а второй сопровождает его по университету до оговоренного места, где они меняются ролями.
При такой «практике» ребята самостоятельно придумывают систему сигналов для сопровождения. Одно из упражнений – на ощупь понять собеседника, пообщаться на жестовом языке. Все эти упражнения позволяют начать ценить зрение, о чем часто мы и не задумываемся.
Ну и самым, пожалуй, интересным и впечатляющим для студентов является реальная встреча со слепоглухими людьми, общение с ними напрямую и возможность сопроводить их, что-то рассказать, например, об истории нашего института, о получаемых специальностях, о собственных впечатлениях…
Я имею такую возможность, так как привожу на занятия своего отца. Он, Елфимов Владимир Павлович (мы публиковали его материал на ВОГинфо.ру), имеет заболевание Синдром Ушера. Это наследственное заболевание, которое проявляется в постепенной потере слуха и потере зрения. Такая потеря зрения, как правило, вызвана пигментным ретинитом, пигментной дегенерацией сетчатки. При этом происходит постепенное старение клеток сетчатки, что приводит к ухудшению зрения.
На данный момент папа считается тотально слепоглухим, он ничего не слышит и не видит, если точнее, имеет только светоощущение. Но Владимир Павлович не родился сразу слепоглухим, долгое время он был обычным глухим, а слепота стала развиваться у него со временем, как и у его отца, который тоже слепоглухой с Синдромом Ушера. Родился и рос папа обычным глухим из семьи глухих: играл в футбол, настольный теннис, читал книги, водил машину… Единственное, заболевание проявлялось к вечеру в виде недостаточного бокового (периферического) зрения и так называемой «куриной» слепоты, когда с трудом видишь людей и пространство в темноте и, уж тем более, обращенную к нему жестовую речь. Он учился в школе глухих, учился хорошо и очень любил читать. Я помню, как папа рассказывал, что в школе его называли то пьяным, то слепым за его плохого зрения и непрямохождения в темное время суток. А он объяснял ребятам, что видит так, как будто к его лицу приставлена картонная коробка: прямо видел все четко и ясно, а по бокам, сверху-снизу – ничего… Такое ему и дали жестовое имя – «коробка у лица».
Постепенно, взрослея, его поле зрения стало сужаться, особенно быстро это происходило при необходимых в работе или хозяйстве физических нагрузках и при активном чтении. Перед глазами был пример его отца, моего дедушки, которого, между прочим, знали все в селе и очень уважали за его «золотые» руки и техническую сообразительность, несмотря на полную безграмотность и слепоглухоту. Папа решил подготовиться к своей судьбе незрячего человека: освоил компьютер и печатание на клавиатуре вслепую, брайлевскую азбуку, учился использовать белую трость для прогулок, учил нас, детей и жену, общению «рука в руку» и сопровождению.
Сейчас папа владеет компьютером, знает что к чему, и даже мне, зрячей все объясняет и инструктирует, на какие кнопки жать в случае какой-то проблемы… Слава Богу, сейчас у него есть и брайлевский дисплей, с помощью которого общение и получение необходимой информации не сошло на нет, хотя и весьма замедлилось (у папы читающий всего лишь один большой палец левой руки, так как когда-то он чинил агрегаты и узлы комбайнов и тракторов, работая в совхозной ремонтно-тракторной мастерской, работал и в литейном цехе на заводе, отчего кожа на пальцах рук огрубела). Мы уже не задумываемся об особенностях общения «рука в руку» и сигналах во время сопровождения отца куда-либо, так как эти навыки доведены у нас до автоматизма.
Владимир Павлович показывает студентам, как пользоваться брайлевским дисплеем
Вернемся в институт к моим занятиям со студентами. Папа с собой в институт приводит еще несколько слепоглухих и слабовидящих глухих. Что интересно, раньше многие глухие и администрация города думали, что в Новосибирске есть только один слепоглухой, понятно кто, так оно и было официально по документам, остальные обычно скрывали, что кроме потери слуха, имеют ещё и потерю зрения, стеснялись этого, боялись потерять привычное окружение. Но теперь создана региональная организация общества социальной поддержки слепоглухих «Эльвира», частичка большого сообщества, где папа принял на себя ответственность и стал председателем регионального отделения. Сейчас в обществе пока 6 слепоглухих жестовиков, появляется еще информация о таких людях, но она не всегда конкретная: где-то есть, но не считает себя таковым и т.д.
На данный момент есть огромная сложность и даже проблема в поиске слепоглухих, получении информации о них. Потому что поиском, по большому счету, занимаются только тотально слепоглухой и его дочь, которая, кроме того, имеет другую постоянную и отнимающую время работу. Кроме жестовиков нужно собирать и словесников, папе с этим трудно справится. Но будем надеяться, что постепенно вся система поиска наладится.
Ещё в нашем городе тифлосурдопереводчиков нет как таковых, ими неофициально являются только члены семей слепоглухих и просто глухие друзья. Поэтому я стараюсь внедрить в практику занятий по жестовому языку опыт общения со слепоглухими. Здесь студентам, хочешь не хочешь, приходится общаться с ними разными методами, в зависимости от уровня потери слуха и зрения необычных гостей. Этот опыт откладывается у них и в будущем, когда они станут специалистами, они будут знать, как подойти к слепоглухим людям, как с ними разговаривать, будут готовы переводить им и даже где-то сопроводить. Так что на моих занятиях завязывается не только общение слепоглухих со студентами, но и друг с другом. Все это действительно необходимо, так как я сама дочь слепоглухого человека и понимаю, как важно чтобы от таких людей не шарахались, не боялись подойти к ним, что, к сожалению, часто случается: даже не каждый переводчик жестового языка знает, как с ними общаться или, элементарно, поздороваться.
Я вижу интерес студентов, отсутствие страха подойти и пообщаться со слепоглухими, понимание, как осуществлять перевод для таких людей. Надеюсь, занятия не пройдут даром и оставят след в памяти и сердцах студентов и будущих специалистов.
Светлана Елфимова