Мирослав Слабошпицкий. Фото: личная страница в Facebook
На Украине полным ходом идет подготовка к съемкам фильма «Племя», в котором будут широко задействованы глухие актеры и главным выразительным средством станет жестовый язык. По словам режиссера фильма Мирослава Слабошпицкого, по сравнению с теми, кто не знает жестового языка, глухие зрители окажутся в привилегированном положении, потому что более точно поймут фильм. «ВОГинфо.ру» по скайпу выяснил подробности у Слабошпицкого.
«ВОГинфо.ру»: Почему вас вообще заинтересовала тема глухих? Насколько я знаю, это будет не первая ваша работа, освещающая мир глухих. Эта проблематика волнует вас, как бы сказать, долгосрочно. Почему? Как вы докатились до жизни такой?
Мирослав Слабошпицкий: Я хотел бы признаться, что я не снимаю фильм о проблемах глухих. То есть, – если бы герои в фильме «Племя» заговорили – ничего бы не изменилось. Это универсальная общечеловеческая история.
Я с 2009 года исследовал тему, и должен сказать, что не вижу каких-то особых различий между глухими и слышащими. Ну, они говорят на другом языке, как немцы или, скажем, голландцы. Вот, собственно, все.
Мне кажется интересным сделать фильм без произнесенных слов, который будет понятен в любом уголке мира без перевода. Кроме того, жестовый язык очень кинематографичен, он завораживает. Но, опять же повторюсь – это общечеловеческая история.
Расскажите немного, о чем будет фильм.
«Племя» – фильм на жестовом языке. В центре повествования – жизнь выпускного класса школы-интерната для глухих. Я бы сказал, что это – классическая драма взросления. Первая любовь, первая ненависть. Осознание себя взрослым человеком. Становление личности. В общем – гуманистический фильм.
Русскоязычный постер фильма “Племя”. Предоставлено Мирославом Слабошпицким
Это самый что ни на есть настоящий большой фильм, который финансирует Госкино Украины, Фонд Хуберта Белса Роттердамского кинофестиваля и Фонд Рината Ахметова. После завершения его покажут на фестивалях, в кинотеатрах и по ТВ. А пираты, наверное, выложат на торрентах (смеется).
Ранее вы сказали, что собираетесь снять фильм на жестовом языке, который без перевода будет понятен любому человеку. Между тем, вы сами признаетесь, что пришли к выводу: жестовый язык – такой же язык, как голландский или любой другой, то есть он все же требует, по-хорошему, перевода. Хотя бы субтитров. Вы так не считаете?
Не совсем так. Ведь глухие немцы и глухие русские говорят на разных языках. Поэтому я не уверен, что диалоги в моем фильме будут понятны глухим немцам. В этом смысле они в равном положении со слышащими. Я вижу свою задачу как раз в том, чтобы за счет универсальности ситуаций, достоверной игры актеров и настоящих эмоций сделать фильм понятным без слов, субтитров и так далее. И для глухих, и для слышащих. Это можно воспринимать как некий балет или пантомиму.
То есть, конечно, мы не будем понимать, что конкретно говорит человек. Но мы будем понимать: раздражен, напуган, счастлив, несчастен, влюблен…
А вы не боитесь, что именно русские глухие будут смеяться над фильмом? Ведь им-то будет понятно, о чем говорят в кадре, и вдруг они заметят какие-то нестыковки между ситуацией и речью глухих актеров.
Мы работаем с лучшими переводчиками и экспертами по жестовому языку. В сценарии написаны самые настоящие диалоги. При помощи переводчиков слова адаптируются под наиболее выразительные жесты и, в общем, человек, знающий жестовый язык, будет в определенном смысле в привилегированном положении, поскольку поймет фильм более точно. Поэтому за русских я как раз не волнуюсь, они поймут. Мне важно, чтобы фильм понимали все остальные.
Конечно, меня радует, что я буду в привилегированном положении. Но нет ли тут некоторой дискриминации остальных зрителей? Может, все же субтитры нужны? Или вы твердо уверены, что нет?
Конечно, окончательно вопрос субтитров нужно будет обсуждать, когда фильм будет закончен. Однако я надеюсь, что они не понадобятся.
Вы знаете, один из моих любимых фильмов «Смерть господина Лазареску» я впервые посмотрел на румынском языке с эстонскими субтитрами. Я все понял и даже прослезился. Скажу вам по секрету, я ни слова не понимаю ни по эстонски, ни по румынски. И я уверен, что настоящие чувства и эмоции не нуждаются в переводе.
У нас в России есть как бы ваш двойник – слышащий режиссер, который тоже снимает глухих и о глухих – Сергей Лобан. Вы с ним знакомы? Как относитесь к его творчеству?
Лобан приезжал в Киев на МОЛОДОСТЬ (это у нас фестиваль такой), привозил «Шапито-шоу» и участвовал в работе в жюри. Но мы с ним как-то не столкнулись.
Мне нравится и «Пыль» и «Шапито-шоу», замечательные фильмы. Я бы, конечно, не назвал Лобана своим «двойником». Но в России есть и «тройник» и «четверник» (смеется). Помимо Тодоровского, снявшего знаменитую «Страну глухих», я видел документалку «Пальцы» студентов мастерской Марины Разбежкиной, есть хороший фильм «Колокол», который я посмотрел благодаря наводке отборщика Нью-Йоркского фестиваля, а также фильм питерского режиссера Павла Медведева, документальный.
Кроме того, сами глухие снимают какие-то достаточно интересные фильмы, которые можно посмотреть в Сети. Есть даже целые кинофестивали фильмов глухих и о глухих. Во всяком случае, я участвовал в одном из таких в Нидерландах. Так что, думаю, тема глухоты в мировом кинематографе так или иначе осмысливается.
Если верить «Кинопоиску», «Племя» – ваш первый полнометражный фильм, до этого вы экспериментировали с короткой формой. Что вы чувствуете по этому поводу? Волнуетесь?
Честно говоря, больше всего волнуюсь по поводу актеров. Ведь, в отличие от обычного фильма, я не могу прийти в кастинг-агентство и попросить подыскать мне исполнителей. Не существует актерской базы глухих актеров. Поэтому мы ищем актеров всеми возможными способами, в том числе через соцсети. И, безусловно, неоценимую помощь в этом нам оказывает Украинское общество глухих, в частности, руководитель Культурного центра Владимир Михайлович Гончаренко.
Видеообъявление о кастинге на фильм “Племя” на жестовом языке. Видео предоставлено Мирославом Слабошпицким
Зритель всегда смотрит на актеров и от того, насколько точными будут попадания в роли, зависит успех фильма. Но мы не замыкаемся на Украине. У нас на кастингах побывали ребята из Рязани, Тольятти, Краснодара, из Гомеля. Сейчас вот подключились болгары. Нужно сказать, что мы видели очень много красивых и талантливых людей. И это вселяет какой-то оптимизм. В остальном же подготовка к съемкам достаточно обычна и идет своим чередом.
Есть такой сериал – «Их перепутали в роддоме», на мой взгляд, это первый правильный сериал о глухих, сделанный с большим уважением к культуре глухих и жестовому языку. Вы его смотрели?
Я слышал о нем, кстати, от глухих. Обязательно найду время посмотреть его. Я вообще старался посмотреть все, что снято на эту тему в кино. А снято немало. Все знают «Страну глухих» Тодоровского, естественно. В этом году в конкурсе Роттердамского кинофестваля был британский фильм «Глухой Джим». Кстати, о Роттердаме – когда там показывали мою короткометражку «Глухота», это было в 2011 году, я зашел на сайт какого-то из голландских сообществ глухих, или это был блог, там висела выписка из программы фестиваля под названием «Наши фильмы на Роттердамском фестивале». Один, естественно, был «Глухота», а другой «Король говорит» (смеется).
Я не думаю, что способен допустить какую-то неэтичность по отношению к сообществу глухих. Приведу еще пример. Мировая премьера «Глухоты» состоялась на Берлинском кинофестивале. Украинские фильмы не так часто попадают в Берлин, даже реже, чем русские, а тут об этом писали все СМИ, был большой интерес и ожидания, и по возвращении мы устроили первый показ фильма в КЦ УТОГ. И хотя «Глухота» фильм местами жесткий, он был принят сообществом очень хорошо. И единственная претензия была в том, что одна сцена снята слишком общим планом и зрителям не разглядеть, о чем говорят. С обвинениями в неэтичности я не сталкивался.
У вас вообще есть какие-нибудь фильмы или режиссеры, которые вас вдохновляют и, может быть, даже являются ролевой моделью, примером, к чему нужно стремиться?
Этот список огромен и он меняется со временем. Но, безусловно, туда входят и Скорсезе, и Триер, и Зайдль, и великие гуманисты Дарденны, и фильмы Сокурова, Германа и Балабанова. Вообще-то я люблю любое кино, поскольку даже в самом паршивом фильме можно найти определенные достоинства.
На съемках фильма “Ядерные отходы” в Чернобыльской зоне отчуждения. г. Припять, март 2012 года. Фото с личной страницы Facebook
Если вы имеете в виду, на что будет похож фильм, или на кого он будет похож, то мне сложно назвать какой-то образец. Надеюсь, что «Племя» станет чем-то абсолютно новым и свежим.
Спасибо большое за интервью. Может, вы хотите еще чего-то добавить?
С вашего позволения, я хотел бы сказать пару слов о кастинге. Дело в том, что у большинства людей, независимо от того, глухие они или слышащие, не так уж много дорогого в этой жизни. И съемки в кино, хотя это тяжелая работа, остаются в памяти как очень яркое событие. Я сужу по тем людям, которые снимались у меня, да и не только у меня. И по глухим, и по слышащим. Поэтому приглашаю всех на кастинг, я уверен, что те, кто снимется в фильме, по прошествии времени увидят, что действительно изменили свою жизнь к лучшему.
Беседовал Максим Прошкин