Пилар Лима: “Правительственным ведомствам нужны люди с разными возможностями здоровья”
Пилар Лима – первая в истории Испании глухая женщина-сенатор. У нее большой опыт работы в социальной сфере и активная жизненная позиция. Пилар была волонтером в фонде Винсента Феррера в Анантапуре (Южная Индия), который борется с нищетой. Также Пилар – профессор, преподающий в нескольких государственных и частных институтах, цель деятельность которых – делать жестовый язык более доступным. Среди множества ее проектов – книга “Sordo ¡y qué!” (“Глухой, ну и что!”), которую она написала в соавторстве с другими глухими писателями. На своей первой речи в Сенате 1 сентября 2015 года, посредством переводчика жестового языка, Пилар пообещала, что “при участии и содействии Сената будет работать над устранением препятствий, которые нарушают права и равные возможности глухого человека”.
Многие СМИ на первых полосах рассказали о вас как о первом глухом сенаторе Испании. Каков разрыв между политической элитой и глухим народом?
Политическая элита очень далека от народа в целом, и это не ново. Правительство до сих пор поддерживает транснациональные корпорации, биржевые компании и банки. Мы же ставим себя ближе к реальному обществу, частью которого являемся. Мы родились здесь, в Испании, и мы будем здесь жить. Мы – политики, поэтому можем представлять себя и свою социальную группу. Чтобы подчеркивать свою близость к народу, надо чаще выходить на улицы и побуждать граждан страны к активному участию, к активному выражению своей позиции.
Когда вам было два года, родители узнали о вашей глухоте, но вы до 16 лет не знали жестового языка. Такая ситуация часто встречается? Какой была ваша жизнь до знакомства с жестовым языком?
Когда началась программа объединения школ, подобная ситуация стала встречаться все чаще. Глухих школьников разбросали по разным учебным заведениям вместо того, чтобы собрать их всех в одном месте, как было раньше (Закон об интеграции инвалидов призывает к формированию классов из учеников с разными возможностями здоровья). Учитывая, что в целом возможность учить жестовый язык с детства не предусматривается, и в провинции Валенсия в частности, то ситуация, о которой мы говорим, возникает все чаще (Испания – суверенное государство, поделенное на автономные области, которые состоят из регионов и провинций). Рано или поздно глухой ученик в итоге учит жестовый язык постольку, поскольку это удается.
В прошлом я изо всех сил старалась общаться устно, старалась быть тем, кем я на самом деле не являлась, самыми разными способами получала нужную мне информацию. Кроме того, я артистически пыталась делать вид, что понимаю то, чего на самом деле не поняла, чтобы удовлетворить слышащее большинство и не создавать им неудобств.
Мне приходилось прикидываться “нормальной”, потому что у меня не было понятия о равенстве и различиях между людьми. Сейчас же, конечно, я говорю: “Вы не понимаете меня? Не переживайте, давайте общими усилиями попытаемся понять друг друга”, вне зависимости от качества устной речи.
Одним из стимулов, подтолкнувших вас пойти в политику, был народный протест против мер жесткой экономии в Испании (“Движение 15-М”). Как складывался ваш путь в политику, какие препятствия встретились?
Для меня “Движение 15-М” было особым аспектом политической деятельности после долгих, безуспешных лет борьбы за социальные и общественные права людей с ограниченными возможностями здоровья и молчания властей. Создавалось ощущение, что со “старой” политической системой нам приходилось выпрашивать то, что хоть как-то походило на благотворительность и осуществление наших прав. А потом появилась партия “Поде́мос” (“Мы можем!”, исп. Podemos – это левая политическая партия в Испании. “Подемос” была основана в январе 2014 году группой левых активистов и интеллектуалов как политическое крыло “Движения 15 марта”, или “Индигнадос” — испанского аналога Occupy Wall Street. На данный момент является второй по численности и третьей по парламентскому представительству партией страны), которая начала претворять мечты в реальность. Нам нужно многое изменить и встать в авангарде политических перемен, которые скоро грядут.
Став сенатором, вы столкнулись с какими-то препятствиями в учреждении, которое раньше было доступно лишь слышащим?
Сенат еще не приспособился в полной мере. Например, нужно, чтобы прямые телевизионные эфиры дискуссий в Сенате или Конгрессе сопровождались переводом на жестовый язык и субтитрами. Очень важно присутствие в ведомствах людей с разными типами ограничений по здоровью, чтобы ускорить прогресс в формировании доступной среды. Также необходимо внедрять в законодательные проекты обеспечение тех или иных возможностей для инвалидов.
Что самое сложное? Быть предельно сосредоточенным на работе с 9 утра до 11 вечера. Некоторые нюансы ускользают в силу того, что я получаю только визуальную информацию. Тем не менее меня больше всего вдохновляет надежда на перемены после всеобщих выборов (Выборы в общенациональный законодательный орган, который в Испании называется Генеральные кортесы и состоит из двух палат – Конгресса депутатов и Сената. Пилар говорит о выборах, которые состоялись 20 декабря 2015 года. Партия “Подемос” заняла третье место), а также планы на множество проектов, которые можно провести через Сенат с целью реализации в сфере социального благополучия и прав человека.
Для того, чтобы улучшить положение глухих испанцев, нам нужно больше законов или больше финансов?
Для улучшения положения глухого населения и вообще всех людей в стране необходимо соблюдать существующие законы и права человека. А те законы, которые противоречат здравому смыслу, аннулируются или переделываются. Например, надо изменить закон о центрах занятости, которые предлагают инвалидам слишком низкоквалифицированную работу. Еще пример – изменение рабочих стандартов.
Вы говорили, что другие европейские страны “более продвинутые”. Что из опыта соседних стран можно применить в Испании для такого же продвижения?
Если вы имеете в виду мир глухих, то даже в США гораздо больше продвинулись, чем в Европе. Американцы основали первый университет с обучением на жестовом языке – Галлодетский. Что касается модели образования, лучший образец для подражания – в Финляндии. Когда мы говорим “продвинутый”, то не имеем в виду, что мы отстаем – только то, что верим в постоянное улучшение своих условий. И формирование собственной модели образования происходит в соответствии с культурными и социальными особенностями нашей страны.
Вы упомянули, что одним из приоритетных направлений вашей работы является инклюзивное образование. Что это такое и какие новые меры могут быть приняты?
Вообще-то необходимость в инклюзивном образовании существует для всех. Например, нам нужно обеспечить раннее образование для глухих детей до трех лет, привлечь к их обучению специалистов, а также улучшить закон 27/2007 (Закон № 27/2007 от 23 октября 2007 года, который признает испанский жестовый язык и регулирует вспомогательные устройства для устного общения глухих лиц, лиц с нарушениями слуха и слепоглухих (выдержка из “Конвенции о правах инвалидов” ООН), который признает жестовый язык и его внедрение в инклюзивное образование.
Сейчас полномочия в области образования принадлежат региональным властям. Нужно унифицировать, на национальном уровне, стандартные процессы в инклюзивном образовании с использованием билингвистического подхода. Без такого объединения между регионами сохраняется неравенство, а это означает, что в зависимости от региона проживания у людей разные уровни доступа к возможностям, и это несправедливо.
Когда вы приносили присягу в Сенате, вы пообещали устранить неравенство и нарушения прав человека. Что нам нужно сделать, чтобы сделать наш мир более справедливым?
Помимо таких вещей, как радикальная реформа Сената и других организаций, важно поддерживать любые попытки улучшения, восстановления или создания новых прав для граждан с ограниченными возможностями, поощрять их осмысленное участие в принятии решений. Вдохновляющий пример – Комиссия по ограниченным возможностям, доступной среде и развитию самоуправления. Комиссия ведает различными сферами: образование, здравоохранение, работа, городская среда и другие. Это один из способов транслировать наши взгляды на инвалидность, нашу точку зрения на мир, мобильность, общение, ощущения… Это все помогает совершенствовать социальную политику.
Источник: cosmopolitascotland.org
Екатерина Харькова