Обзор секций второго дня конференции. Лингвистика жестовых языков
Вадим Киммельман и Андрей Кибрик
На секции «Лингвистика жестовых языков», которую вел профессор Андрей Кибрик, с первым докладом «Выражение фокуса в русском жестовом языке» выступил Вадим Киммельман, россиянин, заканчивающий диссертацию в Университете Амстердама. Он говорил, что в высказывании передается не только собственно информация, но и инструкция по обработке этой информации, которая называется коммуникативной структурой. Одним из ее основных понятий является фокус – это та часть предложения, которая содержит важную информацию. У слышащих фокус обозначается порядком слов, особыми морфологическими показателями, а также интонацией. А у глухих? В исследовании докладчика установлено, что в РЖЯ фокус выражается при помощи разных средств: порядка слов, немануальных показателей и характера движения. Порядок слов используется в первую очередь в виде удвоения, и таким образом обозначается фокус на глагольной группе. Немануальные компоненты типа поднятия бровей и наклона головы в РЖЯ используются много меньше, чем в американском или нидерландском ЖЯ. Но могут использоваться кивки, наклоны тела вперед. Жесты, находящиеся в фокусе, характеризуются большей длительностью, большим размером, большим числом повторений движения внутри жеста.
Киммельмана еще можно было понимать. А дальше пошли такие сложные вещи, что я не очень-то врубался – просто непонятно было, что говорят специалисты – наука это не шутка. Вот Светлана Буркова, доцент кафедры филологии НГТУ, в докладе «Редупликация в звуковых и жестовых языках: сходства и различия» использовала фразы типа «возможности сочетания редупликации с другими морфологическими средствами, дополнительно дифференцирующими значения исходной и редуплицированной форм…»
Так же сложно было следить за мыслями грузинского лингвиста Тамары Махароблидзе: «полиперсональные глагольные категории версии и казуации в ЖЯ…» А суть была, если верно понял, в специфике использования указательных и иных жестов-маркеров, связанных с уважением собеседника или его игнорированием. О схожем, вроде, можно было сказать несколько проще, как например, сделала Татьяна Давиденко в докладе, посвященном практическим исследованиям форм глаголов РЖЯ. В зависимости от того, на кого направлено действие или кто совершает действие, глаголы РЖЯ можно разделить на две группы: неизменяемые и изменяемые. Для последних характерно либо изменение направления жеста, либо изменение направления жеста с изменением ориентации кисти руки, либо только ориентации кисти руки (три подгруппы). Неизменяемые глаголы сопровождаются указанием и/или дополнительным жестом.
Вполне доходчиво выступили и старший научный сотрудник лаборатории ЖЯ Института специальной педагогики Национальной АПН Украины Наталья Адамюк («Особенности образования синонимических ядер в украинском ЖЯ») и аспирант кафедры сурдопедагогики МПГУ Евгений Мазаев («Артикуляционный компонент в РЖЯ»). Последнего слушали с улыбками: он говорил об употреблении глухими жестовиками артикуляционных «фонем», которые можно условно записать как ПА, ВА, С, ПАФ, Ж. МУ, П, АП, и т.д. – они не связаны с формой слова в русском языке. Он также считает, что в РЖЯ жесты со «словесной» артикуляцией совсем не такие, как в «кальке». Заимствуются только очертания, видимые артикуляционные образы слов («оболочки»), лексические значения слов не затрагиваются.
С двумя докладами выступили представители Турции. Хасан Дикува, аспирант Университета Анкары, поделился результатами сделанного им вместе с тремя коллегами исследования, в котором изучалось смешение языковых кодов в паре турецкий – турецкий жестовый языки. Деря Нухбалаоглу, магистр лингвистики, в своем докладе показала, как грамматические разлития (число, род, лицо) маркируются специфическими выражениями, и рассказала о выражении личных местоимений в турецком ЖЯ.
Мария Кюсева, лингвист, магистр по программе «Компьютерная лингвистика», представила доклад «Роль РЖЯ в лексической типологии», подготовленный под руководством доктора филологических наук Екатерины Рахилиной из ВШЭ. В нем она поделилась результатами лексикотипологического исследования признака «острый», которое наглядно обнажило специфику визуального канала информации: ни в одном из двух десятков рассмотренных Кюсевой словесных языков нет такого семанического группирования признака «острый», как в ЖЯ. Молодой филолог Елизавета Филимонова занимается исследованием аспектуальной формы РЖЯ в аспирантуре НГТУ. В докладе «Показатели континуатива в РЖЯ» она показала, что существует несколько показателей континуатива (одна из трех возможных фаз ситуации – продолжение ситуации): жесты НЕ ПЕРЕСТАВАТЬ, ПОПРЕЖНЕМУ, ПРОДОЛЖАТЬ, ОСТАВАТЬСЯ. Выбор жеста зависит от актуальности/неактуальности ситуации, наличия/ отсутствия локального компонента, продолжения ситуации без перерыва/ после перерыва.
Елена Минаева, переводчик ЖЯ и преподаватель ИСР НГТУ, рассказала о расширении лексического состава РЖЯ в процессе обучения.
Молодые лингвисты жестового языка
Число докладчиков на этой секции было меньше, чем в двух других секциях, но те секции, даже вместе взятые, по насыщенности научной терминологией не могли конкурировать с «лингвистикой». И не удивительно, что при подведении итогов работы секции Андрей Кибрик выразил удовлетворение по поводу перспектив развития исследований лингвистики жестовых языков.
Виктор Паленный
Опубликовано в «ВЕС» №6