Глухой Алексей Уточкин (на фото) вместе с женой попал в автоаварию, на большой скорости съехав в кювет и перевернувшись. Причиной «перевертыша» послужила другая машина, столкнувшая автомобиль глухой семьи ударом в бок. Но доказать это, несмотря на все экспертизы и более чем весомые доказательства, у пострадавших не получается вот уже два года.
Если бы не отчим Алексея Уточкина, получившего в аварии травму шейного отдела позвоночника, дело усилиями противоположной стороны было бы наверняка спущено на тормозах. Анатолий Новиков, вместе с адвокатом Михаилом Косаревым, перепробовали все – от хождения по всем возможным инстанциям до независимой экспертизы. И открыто признаются – надежды больше нет ни на что, кроме привлечения к их делу внимания СМИ. Именно поэтому они обратились за помощью во Всероссийское общество глухих.
Перевертыш
Пустынный участок 137-го километра трассы «Серафимович-Суровикино» Волгоградской области. «Форд Мондео», под управлением глухого Алексея Уточкина, выходит на обгон «Шкоды Октавия», которой, как впоследствии выяснилось, управляет начальник участка дорожно-строительного управления Сергей Крюков. Неожиданно Крюков выворачивает руль влево и, оставляя на правом боку «Форда» следы жженой резины, увлекает обе машины в кювет.
Автомобиль Крюкова без ущерба для здоровья пассажиров стремительно съезжает с асфальта на степной грунт и останавливается через несколько метров. Не так везет «Форду Мондео», который хоть и стоит на колесах, но за эти краткие мгновения успел перевернуться и прийти в состояние полной негодности. Все, слава Богу, живы, хотя у Уточкина и обнаружится впоследствии «закрытая травма шейного отдела позвоночника с переломом зубовидного отростка С2 позвонка, с подвывихом С1 позвонка», как говорится в медицинском заключении. Там же констатируется, что травма нанесла Алексею тяжкий вред здоровью.
Этого еще никто не знает, но впереди – трехмесячное заточение Уточкина в стенах своего дома из-за наложения устрашающего вида гало-аппарата – медицинского приспособления для заживления травмы. И два года волокиты по ясному любому, кто бы потрудился ознакомиться с материалами, дела. И все это время – никакой компенсации ни за разбитую машину, ни за причиненный вред здоровью.
Эффективное торможение
После общения с адвокатом Михаилом Косаревым, изучения предоставленных им документов, а также знакомства со всеми фигурантами дела (о чем ниже) можно восстановить примерную хронику дела, которое сильно затянули.
30 сентября 2010 года, 12:50. Автоавария с участием машин Сергея Крюкова и Алексея Уточкина. Последний, находясь в шоковом состоянии, все же замечает, что Сергей Крюков еще до прибытия сотрудников ДПС отправляет зачем-то на попутной машине женщину, которая сидела рядом с ним на переднем пассажирском сидении. «У нас нет прямых доказательств, только косвенные, – говорит Михаил Косарев, – но вполне возможно, что Крюков в момент аварии был в нетрезвом состоянии».
Адвокат Алексея Уточкина Михаил Косарев
Из жалобы Уточкина на бездействие прокурора Клетского района: «Сотрудники ГИБДД не освидетельствовали участников ДТП на состояние опьянения, чем нарушили п.136 Административного регламента МВД России (…) а ведь на месте ДТП из автомашины Шкода Октавия выпала бутылка вина и небольшие стаканчики, а водитель Крюков С.А. находился в автомашине с девушкой». (Орфография и пунктуация автора сохранены).
Господин Крюков оказался человеком, скажем так, не допускающим сомнений в своей правоте. На базе МЧС хутора Перелазовский, куда привезли всех участников ДТП, Сергей Крюков умудряется запугать мать Уточкина и даже заставляет ее прямо на месте заплатить 10 тысяч рублей за «причинение вреда здоровью» женщине, которая была на пассажирском месте. При этом впоследствии никакого вреда здоровью этой женщине нигде не было подтверждено.
На фоне наглого поведения Крюкова даже как-то нивелируются непрофессиональные действия сотрудников ГИБДД, которые заставили подписать Уточкина показания по факту ДТП без привлечения переводчика жестового языка. «Объяснение, которое я вынужден был подписать после ДТП, – пишет Уточкин в той же жалобе на бездействие прокурора Клетского района, – сотрудники ГИБДД написали сами, и заставили меня его подписать, угрожая и крича на меня. Я с рождения страдаю глухонемотой и поэтому не мог дать какого-либо пояснения, кроме того у меня был сломан шейный позвонок, сильное сотрясение головного мозга и из-за боли и шока я не понимал происходящее». (Орфография и пунктуация автора сохранены).
Октябрь 2010 года. Как гром среди ясного неба Уточкину в Саратов приходит административный материал, из которого следует, что в ДТП виноват… он же, Алексей Уточкин. Обосновывается это тем, что якобы Уточкин сначала въехал в задний бампер машины Крюкова, и именно поэтому последний потерял управление. Самое интересное, что заключение о виновности Уточкина основывается только на словах Крюкова в одностороннем порядке. «Над этим заключением мои коллеги очень долго смеялись, – признается Михаил Косарев. – Это абсолютно субъективный и не имеющий никакой юридической силы документ».
Отчим Алексея, Анатолий Новиков, проводит автотехническое исследование, к которому привлекаются сотрудники ДПС Саратова. Даже невооруженным глазом видно, кто истинный виновник аварии. В опровержение слов Крюкова, утверждающего, что автомобиль Уточкина въехал ему в задний бампер, можно привести фотографию переднего бампера «Форда Мондео», на котором не видно ни одного следа мифического удара.
И самое железное доказательство – следы жженой резины, которые не просто принадлежат «Шкоде Октавиа», но и, по результатам автоэкспертизы, свидетельствуют о том, что колеса упомянутой машины были повернуты при столкновении влево.
«У меня было много дел о ДТП с меньшей доказательной базой, – комментирует Михаил Косарев, – и все они без проблем доходили до суда. А в этом деле, где доказательства просто очевидны, мы не можем добиться стадии судопроизводства вот уже два года».
Март 2011 – Август 2012. С марта 2011 года, когда материал мед- и автоэкспертизы со стороны Уточкина поступает в ОМВД «Клетский», начинается эпопея с волокитой дела. В ход идут все методы затягивания расследования.
Игры, устроенные следователем Русланом Бесингалиевым, начальником следствия Александром Арефьевым и прокуратурой Клетского района, иначе как мошенничеством, назвать нельзя. C момента поступления материала для возбуждения уголовного дела в Клетский следственный отдел ОМВД, рассмотрение и принятие решения по делу спускалось на тормозах либо с привлечением смехотворных причин, либо элементарным ничегонеделанием (несмотря, например, на сроки, установленные прокуратурой, да и просто законодательством). В результате дело то возобновлялось, то закрывалось, а прокуратура, которая должна была взять это дело под свой контроль, фактически самоустранилась.
Заговор молчания
Пыльная главная улица станицы Клетской приводит нас на главную площадь, где располагается районная прокуратура. Надеваю на шею шнурок с пресс-картой корреспондента журнала «В едином строю». Со мной три человека – водитель и видеооператор Вадим Позняк, его друг и, как оказалось, фотограф Андрей Лявин и переводчик жестового языка Анна Игнатова.
План такой – сначала идем в прокуратуру, потом в отдел милиции к следователям, которые ведут дело Уточкина, а в заключение – встречаемся с самим обвиняемым, Сергеем Крюковым. Хотя я и выслушал одну из сторон, и дело представляется ясным, но я еще вполне допускаю, что есть какие-то факты, которые могут перевернуть дело с ног на голову. И если такие факты существуют, рассказать о них могут только те люди, с которыми я намереваюсь встретиться.
Чем обернулось наше приключение в Клетской, можно судить по видерепортажу, который подготовил Позняк.
Для просмотра субтитров не забудьте нажать на кнопку “СС” на нижней панели плеера
Как видно, практически все должностные лица в итоге отказались комментировать дело Уточкина. Основная причина отказа – отсутствие разрешения начальства, которое почему-то должны были добывать мы сами. За начальником следовал другой начальник, в итоге нас отправляют в пресс-службу МВД Волгоградского района. Пока проводился этот футбол по бюрократическим лестницам, моя командировка уже закончилась, и я улетел в Москву.
Особенно фееричной вышла встреча с Сергеем Крюковым. Поняв, что добиться хоть двух связных слов от должностных лиц не получится, мы звоним Крюкову и представляемся. В ходе объяснения говорим, какое СМИ представляем, что мы уже выслушали противоположную сторону, побывали в прокуратуре и отделе милиции, и теперь хотели бы дать возможность высказаться и ему.
«Идите на х..! – говорят нам на той стороне трубки. – Все инвалиды сволочи, у них много денег, они всех купили. Не буду я с вами встречаться».
Трубку бросают, однако через несколько минут наш телефон звонит. Крюков говорит на повышенных тонах, но кое-как о встрече договориться удается, сначала – в Серафимовиче, у адвоката, представляющего интересы Сергея Крюкова, потом наш собеседник, видимо, несколько успокаивается и называет место, где он находится. Едем туда около сорока минут.
В дверях рабочего кабинета, больше похожего на барак, нас встречает Сергей Крюков, мужчина лет под пятьдесят, большой и краснолицый. Такого легко представить в костюме чиновника, стучащего по столу в каком-нибудь совхозе советских времен. Впрочем, реальность не сильно отличается от нарисованной картинки – совковый кабинет, за окном автодорожная большегрузная техника, а хозяин помещения, очевидно, считает себя пупом Земли.
Территория дорожно-строительного управления, возглавляемого Сергеем Крюковым
«Большой начальник» стучит пальцем по столу, указывая, куда мы с переводчиком должны сложить наши документы. Далее Крюков звонит своему адвокату и зачитывает все, что он видит в бумагах. В итоге оказывается, что моя пресс-карта и удостоверение работника ВОГ – липа и ничего не стоит, потому что там нет надписи «Москва». То, что я представитель центрального правления общероссийской организации, а не городской, не производит на Крюкова никакого впечатления.
«Я ничего не буду говорить о деле, это закрытая, конфиденциальная информация, – вещает Крюков. – И так как вы непонятно кто, и все ваши документы – фальшивка, прошу немедленно покинуть мой кабинет».
Несолоно хлебавши, мы выходим из затхлого помещения. Крюков бегает вокруг машины и угрожающе надвигается, если ему кажется, что мы хотим включить фотоаппарат или видеокамеру. Кажется, он на грани взрыва, когда в ход могут пойти старые добрые кулаки. У меня возникает вполне риторический вопрос – так ли ведут себя невиновные?
Версии
Для меня очевидно – в деле Уточкина все факты говорят о том, что виновник аварии – Крюков. И факты настолько наглядны, что просто диву даешься, знакомясь с материалами дела. Как же объяснить такой поворот событий, когда виновный в причинении тяжкого вреда здоровью инвалиду свободно разгуливает на свободе и, кажется, даже особо не беспокоится о том, что он натворил?
Первая версия, которая приходит на ум – это непрофессионализм, халатность и попустительство всех ведомств Клетского района – от ГИБДД до прокуратуры. Если плясать от этого допущения, получается, что работа клетских служителей закона настолько некомпетентна, что увольнять необходимо всех и сразу.
Вторая версия основывается на гипотезе, что Сергей Крюков, сам являющийся не последним человеком на местном уровне – как-никак начальник дорожно-строительного управления – имеет родственные или приятельские отношения в одном или некоторых ведомствах. По информации адвоката Уточкина, Михаила Косарева, Сергей Крюков является одноклассником начальника ГИБДД Клетского района. Полезное знакомство для Крюкова, учитывая ситуацию, не правда ли?
Принимая во внимание неприглядную манеру поведения Сергея Крюкова, знакомство с чиновниками не последнего в местном масштабе уровня и его собственное положение, сам собой вырисовывается его психологический портрет. Перед нами – самый настоящий феодал, который плевать хотел на законы и собственные злоупотребления, ведь, как говорится, рука руку моет.
«Я думаю, Крюков все же добился своего, – говорит Михаил Косарев. – 30 сентября истекает срок давности, после которого возбуждение уголовного дела будет уже невозможно. Времени остается совсем мало, и мне кажется, за такой срок довести дело до суда невозможно. В этом случае мы будем обращаться в суд в гражданском порядке по взысканию моральной и материальной компенсации. Один минус – мы должны обратиться именно в Клетский суд!».
Справка ВОГ
Дело Алексея Уточкина взято Всероссийским обществом глухих под особый контроль. Кроме организации журналистского расследования, результатом которого стала эта статья, также направлены официальные письма главному прокурору РФ Юрию Чайке и председателю Следственного комитета РФ Александру Бастрыкину с просьбой взять дело под личный контроль.
Максим Прошкин